Слава Маламуд об игре Грабовского: у него словно было несколько комплектов мозгов. В голове, в руках и в ногах

-В США вы, вероятно, видели всех белорусских НХЛовцев. Кто больше запомнился?

- Владимир Цыплаков.

- Вы как-то сказали, что он до сих пор легенда Баффало...

- Да. 29-й номер, даже удивлен, почему его джерси до сих пор не висит под крышей арены. Если серьезно, то он много времени провел в Рочестере. Тогда в «Баффало» было полно крайних нападающих, Цыплаков не пробивался в основу. Это, конечно, я в шутку сказал. Цыплаков был хорошим игроком. Такой «маргинальный» хоккеист НХЛ, но запомнился он мне именно в «Баффало».

Безусловно, я хорошо помню Грабовского. Еще с чемпионата мира-2005 в Вене, когда он, по-моему, четыре шайбы в одном матче отгрузил. Мы пытались сделать с ним интервью. Он отнекивался, сказал: «Давайте вы лучше с папой моим поговорите. Вы же любите в «СЭ» с папами общаться». У нас был обозреватель Игорь Ларин, который регулярно брал интервью у отца Сергея Федорова. В общем, Грабовский тогда отказал нам. А позже я с ним поговорил на чемпионате мира в Минске. Получил от общения огромное удовольствие. Михаил к тому времени стал матерым профессионалом. Мне всегда нравилась его манера игры — очень умная. У него словно было несколько комплектов мозгов. В голове, в руках и в ногах.

Братьев Костицыных я тоже видел, конечно. Но мне больше импонировал Грабовский. Костицыным многое дала природа, безусловно. В игре же Михаила я видел немного больше интеллекта, я таких игроков уважаю.

-«Монреаль» промахнулся, выбрав Андрея Костицына под 10-м номером?

- Можно, несомненно, сказать, что на «десятку» он не наиграл. Хотя если посмотреть, кого выбирают под десятым номером... После первых трех-пяти пиков идет игра в угадайку. С другой стороны, в «Монреале» очень многие не раскрывают потенциал. «Канадиенс» одна из тех команд, которые неумно распоряжаются своими звездами, – цитирует журналиста «Прессбол».

Фото: Francis Larrede