Дмитрий Кравченко: Стоило, наверное, взять за уши и поднять к флагу

Осмыслив ситуацию, главный тренер белорусской "молодежки" Дмитрий Кравченко рассказал Владу Воронину, чего не хватило нашей команде для попадания в элиту, почему он считает такое выступление удовлетворительным и видит ли смысл держать команду U-20 в Экстралиге. 

– Дорога домой заняла у команды больше суток. С какими мыслями возвращались, о чем думали?

– В одном интервью по окончании чемпионата мира сказал, что рад медали, но это не говорит о том, что у меня нет внутренних переживаний. Больше других переживаю и пытаюсь найти ответы, почему все-таки мы не вышли в элиту. Да и дорога отняла много сил, поэтому первое время с трудом возвращался к работе, тяжело быстро перестроиться с одного коллектива на другой. Чувствовал себя выхолощенным и опустошенным.

– Нашли для себя ответы?

–  Объективно понимаю: для того, чтобы там [в элитном дивизионе] играть, нужно быть сильнее. Причем проблема не в каком-то одном компоненте, а это целый комплекс. Игровое мышление, физические показатели, скорость принятия решений – все это за раз не строится. Необходимо начинать еще с детского хоккея и постепенно проходить юниорские сборные, молодежные. Стараться развивать в детях индивидуальные качества, чтобы по достижении 20-летнего возраста они играли во взрослый хоккей, требующий быстро принятия решений и дисциплины.

– Сейчас в элите нам делать нечего?

– Если играть в элите, нужно быть готовым к изменениям, нужна готовность держать темп и дистанцию. Любая команда может приехать на турнир и выдать одну качественную игру, но мы ведь не к этому стремимся. Наша цель – закрепиться там, а для этого одной победы мало. Возможно, кому-то покажется, что это мелочи, но наша сборная столкнулась с такой проблемой. Буквально на зубах выгрызли победу в первой игре, примерно в схожем сценарии прошла и вторая [игра]. Думаю, мысли о том, что самое сложное еще впереди, разделили коллектив на две части. Первая – кто хочет, но не может взять на себя роль лидера. Вторая – кто должен это сделать, но по каким-то причинам не стал. Сейчас говорю не персонально о каком-то хоккеисте, а в целом о команде.

– Почему те ребята, которые должны были выполнять лидерские функции, не делали этого?

– Наверное, желание было у каждого. Возможно, где-то даже парни перегорели, и от этого выглядели скованно. Не получилось раскрепоститься и показать максимум. Единственное, о чем жалею, что не разбил что-нибудь в раздевалке. Это мое упущение. С другой стороны, тренер не должен прыгать по раздевалке и бушевать. В какой-то момент хоккеисты перестали выполнять то, что требовал от них тренерский штаб. Каждый начал делать что-то свое, сбиваться на индивидуальную игру. Свое у них не получилось, а перестроиться на командную игру не смогли. Тренерский штаб успокаивал ребят, но, как мы видим, это не принесло дивидендов. Мы просили играть быстрыми сменами, не задерживаясь подолгу на льду, но увы.

– В какой момент стоило разбить что-нибудь в раздевалке?

– В перерыве между первым и вторым периодом игры с Германией. Когда такой судьбоносный матч, вряд ли можно говорить о том, что кто-то недонастроился, по крайней мере, я этого не увидел. А вот страх в глазах был. Наша уверенность, которая была в первых трех играх, куда-то улетучилась. Парни не поняли, почему у них вдруг ничего не получается. Все попытки тренерского штаба достучаться до хоккеистов не сработали.

– Может, желание проявить себя индивидуально связано с тем, что большая часть команды играет за границей и каждый хотел в первую очередь показать себя?

– В том, что большая часть команды играет за границей, есть как положительные, так и отрицательные стороны. Конечно, испытываю определенную радость за ребят. Ведь их приглашают иностранные клубы, ведут какую-то борьбу между собой за наших хоккеистов. Но и наши парни должны понимать, что они едут туда не для того, чтобы играть, а в первую очередь ради развития. Если они думают, что, только играя, там будет какой-то результат, тогда ребята глубоко заблуждаются. Необходимо работать над собой физически, подтягивать психологическую составляющую.  Должно быть понимание того, что хоть ты и один приехал из Беларуси, но на твое место претендует 100-200 канадцев и американцев. Конечно, с этой цифрой я утрирую. И вроде этот наш парень местами выделяется в юношеском хоккее, но затем наступает такой момент, когда иностранцы его обходят. Понятно, что ребята, которые приезжают оттуда [из Северной Америки], у них есть определенные амбиции. Так вот, в первую очередь, задача тренерского штаба была сплотить коллектив и привести к одной общей цели. На это нам было выделено четыре месяца. Мы делали акцент на дисциплине, то есть [просили] не нарушать там, где нельзя. Играть раскрепощено и всегда быть нацеленными на победу.

У нас были провальные матчи, которые мы проигрывали с большим счетом не из-за отсутствия желания, а скорее по причине физического состояния. И вот эти талантливые, способные парни из-за океана столкнулись с тем, что нужно играть кость в кость. Оказалось, что мы просто не потянули. Кто бы там что ни говорил и ни писал. Я признаю это и осознаю. Стоило все-таки разбить клюшку обо что-нибудь. Тогда, может, и заиграли бы. Хотя все, что по части мотивации было сделано, на должном уровне: настрой, громкие речи, видеоклипы – все это было. Много общались с игроками. На словах: «Да, да, да». А на деле… Поэтому и говорю, что мы должны быть готовы там играть.

Просто сейчас нужно нормально осознать, что наш хоккей отстает. Не надо смеяться и кричать тренеру: «Ты такой-сякой». Наоборот, [надо] всем сплотиться и готовить хоккеистов как можно лучше в каждом возрасте. Развивать в них качества, а не говорить о том, что ребенок должен поднимать свой вес и за столько-то бежать стометровку. Тогда у нашей команды все получится. В этой сборной почти у каждого парня огромный потенциал. Честно признаюсь, в первой игре увидел такую мощь… И даже успел помечтать о сохранении ее [мощи] до конца турнира. Уверен, шансов вообще ни у кого бы не было. Даже немцы ходили с открытым ртом и признавали наш уровень, но в решающей игре произошло все наоборот.

– Испугались совершить ошибку в решающем матче, поэтому так сложилась игра?

– У нас не было испуга. Мы не смогли переломить себя внутри. Наверное, ответственность за результат сыграла с нами злую шутку. То есть не потянули те, на кого сборная рассчитывала.

Могу сказать на примере Артема Балтрука: звезд с неба не хватает, но это добротный хоккеист, настоящий боец. Уверен, при правильном подходе и с таким отношением к делу из него может вырасти достойный хоккеист. Но на данный момент это не глобальный лидер. Хотя в турнире Артем неплохо себя зарекомендовал. Так вот, по идее, вести за собой должен был не Бартрук, а другие люди.

– А кто?

– Мне бы не хотелось обвинять кого-то, мол, он не взял на себя игру и от этого все наши неудачи. Проще всего спихнуть на одного человека вину за результат, но мы команда и все несем ответственность за результат.

– Не сожалеете о том, что сделали ставку на ребят, которые играют за рубежом?

– Для меня предпочтительнее, чтобы нашу страну на чемпионате мира представляла команда U-20 из экстралиги. Но наш состав разделился примерно поровну: десять человек из нашего чемпионата, десять приезжих. Не могу сказать однозначно, что одни были лучших других. Возможно, ребята, которые приехали из Северной Америке, по своей природе более одаренные. Но на одном таланте далеко не уедешь. Не могу сказать, что кто-то плохо сыграл или постоянно привозил. Просто мы не смогли потянуть этот уровень. То высокое индивидуальное мастерство, на которое я рассчитывал, в итоге оказалось не таким высоким. Я уже говорил о том, что мы переключились на индивидуальные действия, а для меня это немыслимо. В экстремальных ситуациях играет не один игрок, а коллектив. Никогда «я» не приводило ни к чему хорошему. Только к ошибкам и потерям шайбы в своей и чужой зоне. Я уповал на то, что в раздевалке найдется парень, который встанет и скажет: «Давайте опустимся на землю и начнем играть». Но такого человека не нашлось. Возможно, подвела где-то излишняя самоуверенность. Хотя сейчас можно все что угодно говорить. Говорить – не мешки ворочать. А вот в этой ситуации надо мешки ворочать.

Думаю, в каких-то компонентах команда из Экстралиги [U-20] превосходит нынешнюю сборную, но я не сторонник того, что нужно жалеть о чем-то сделанном.  Не надо думать, что ты способный хоккеист. Надо выйти и доказать это делом. Не тренер что-то должен, как у нас многие думают, а сам игрок. От меня требуется дать установку, рассказать о слабых сторонах соперника и объяснить, за счет чего мы сегодня будем побеждать. Но не тренер выходит на лед и с пузом бегает :).

Тренерский штаб действительно очень много времени разбирал игру в большинстве и в меньшинстве. На пальцах объясняли и показывали, кто и что должен делать. И все это здорово работало, когда выполнялось хоккеистами. А в решающей игре сбились на свое, а оно вдруг перестало получаться. Понимаете, стоит этот 19-летний пацан и моргает глазами. В такие моменты хочется взять клюшку и … Потом вспоминаешь, что на дворе 21-й век и так нельзя. Хотя наш славянский менталитет все равно дает о себе знать. Привыкли люди все делать из-под палки, и это не только хоккеистов касается. Наверное, соглашусь с теми, кто предъявляет к молодым самые жесткие требования. Но у меня нет претензий по самоотдаче. Просто встретились с трудностями, которые не смогли преодолеть.

– Казалось, в этом году у нас такое представительство из-за океана, что не должны столкнуться с трудностями.

– Да, впервые столько хоккеистов уехали за границу. Но почему уехали, как думаете? Думаю, не потому, что стали сильнее финнов или шведов, а просто другие страны перестали поставлять туда игроков. По этой причине обратили внимание на белорусов. Парни обязаны понять: если они действительно хотят попасть в НХЛ, необходимо каждый день упорно работать и быть готовым держать удар.

– Заокеанские парни не ставили себя выше в коллективе?

– А что, они сделали что-то большее для сборной, чтобы ставить себя выше? Не думаю. Здесь было важно другое: вбить в головы парней, что не им страна что-то должна, а они должны отдать стране частичку себя. Может, не каждый оказался готов делиться это частичкой. Но опять же, не могу сказать конкретно, что Иванов, Петров, Сидоров виноваты. Мне вообще ребята понравились. Хочется верить, что если это был урок, то пусть он станет последним для всех юношей и тренеров. Но надо понимать, что, придя в элиту, необходимо закрыть за собой дверь и выкинуть ключ куда подальше. Потому как не вижу смысла подниматься в элиту, чтобы на следующий год оттуда вылететь.

– Разве такой скачок можно сделать за год?

– Определенные сдвиги в этом направлении есть. Все тренеры, которые работали до меня в молодежной сборной, хорошо выполняли свою работу. Не вижу проблемы, чтобы в короткий промежуток времени прибавить. Честно говоря, понимаю сейчас Юрия Файкова. Кто-то критиковал его за большое количество мата – так вот, по-другому с ними нельзя.

– Видимо, в игре с Норвегией это и сработало?

– Не совсем. В раздевалке ничего не летало. Да и криков, вроде, не было. Исключительно какие-то моменты по игре, патриотические разговоры. Жаль, что с норвежцами смогли вернуться и переломить игру, а с немцами не вышло.

– Почему команда в принципе плохо начинала первые периоды на протяжении всего турнира?

– Не думаю, что я не умею настраивать команду на игру. Честно говоря, не получается проследить какую-то закономерность. Наверное, потеря концентрации одним игроком, какая-то индивидуальная ошибка, а страдает потом вся команда. Причем разные игроки ошибались. Слава Богу, в первых матчах выходили из трудных ситуаций, несмотря на волнение. А в игре, где каждая ошибка на вес золота, получили нокдаун, после которого не пришли в себя.

– Зачем вы перетасовали звенья в игре с Германией?

– Мы на протяжении всего турнира тасовали звенья, как колоду карт. С Норвегией такие ходы привели к успеху. Например, вместо звена Сушко на большинство выходило звено Балтрука. В принципе, это решение во многом и повлияло на исход противостояния. В игре с немцами, как бы мы ни перетасовывали звенья, что бы ни предпринимали, кого бы ни сажали – все оказалось напрасно. Парни были пустыми, а все эмоции были потрачены в предыдущих играх.

– Германия заслужила выход в элиту?

– Да, естественно. Я сторонник того, что раз вышли – значит, заслужили. Хотя у тех же норвежцев, например, очень мощная команда. Могу предположить: в какой-то степени первая игра надломила их. Сборной Норвегии вполне по силам было занять первое место в группе и выйти в элиту. 

– Расскажите, что произошло с командой в игре против Латвии.

– Откровенно говоря, понимали, что Франция не соперник Германии. Как бы там французы ни пытались оказывать сопротивление, но только чудо могло помочь им в тот день. Для нас все стало очевидным после поражения от немцев. Мы особо и не следили за ходом той игры, а настраивались на латышей. Очень хотелось хлопнуть дверью напоследок, но хоккеисты не поддержали тренерской штаб в этом желании. Хотя наша команда неплохо смотрелась – вот только реализация подводила. Соперник создал девять моментов и три из них оказались голевыми. А мы из 18 выжали только один. Куда делась наша реализация… Например, Иван Дроздов – один лучших хоккеистов турнира. Правда, в последней игре что-то странное происходило с ним. Выбегает к воротам соперника, его поддерживают три партнера, а он вместо передачи с двух метров бросает и не попадает даже в створ.

– Многие расценили это поражение как помощь стране-соседке в борьбе за сохранение прописки.

– Не знаю, кто и кому оказывал помощь. Весь тренерский штаб хотел победить. В какой-то степени меня это поражение прибило.

– Неужели это поражение оставило больше негатива, чем игра с Германией?

– Игра с Германией дала мне много пищи для размышлений. Огромное количество вопросов, на которые я до сих пор не знаю ответа. Но не хочу об этом сейчас говорить. Увидел, что мы не готовы конкурировать с теми же немцами. Хотя какой-то чуйки, что можем проиграть, не испытывал. Чувствовал определённую тревожность за результат перед игрой с латышами, поэтому пытался донести до хоккеистов важность матча. Не могу слушать и читать комментарии игроков, когда они говорят, что не было мотивации. Ну не сумасшедшие ли? Сами признают свое бессилие. Мы летаем по раздевалке, показываем мультики, а потом они говорят, что игра ничего не решала.  Самый простой способ поднять адреналин – накричать. Есть еще один способ, который все знают, но я не сделал этого. В принципе, я, наоборот, стараюсь поддерживать хоккеистов на льду, шутить и так далее. Зачем мне душить и гнобить их на льду, а вот в раздевалке отрываюсь по полной. Возможно, этот момент они не поняли. Почему их поддерживает тренер, если они проигрывают. Наверное, стоило показательно взять кого-то за уши, поднять к флагу, чтобы хоккеист посмотрел поближе, за какую страну он играет.

– Проводили какое-то собрание по окончании турнира и что сказали парням?

– Мне сложно было что-то говорить. Те, кто знает меня, уже привыкли, что я могу наговорить чего-нибудь лишнего и начну только нервничать. Да и что уже было говорить? Поэтому отошел в сторону, сел в автобус и поехал домой.

– Давайте поговорим теперь конкретно о хоккеистах. В национальной команде сейчас нет стабильного первого номера. Может кто-то из вратарей U-20 занять это место в обозримом будущем?

– Опять же, у меня не получится ответить на этот вопрос. Тренерский штаб может помочь хоккеистам, направить  в нужном направлении, но в основе лежит желание самого хоккеиста. На эту тему можно рассуждать бесконечно, но только Грищенко и Толопило в ближайшее время своими результатами расставят все точки в этом вопросе.

– Грищенко и Толопило делили место в старте, то есть позиция первого номера довольна спорна. Это могло давить на них?

– Для командного успеха все линии должны играть хорошо. Можно выстроить такую последовательность: вратари сыграли слабо – значит, защитники в должной мере не помогали. Нападающие мало забивают – значит, защитники не участвуют в атакующих действиях. Или, например, вратарь не отдал голевой пас :). Хотя показатели нашей вратарской линии оставляют желать лучшего. Восьмая и девятая строчка – немного не то, чего я ожидал.

– Почему Колячонок не приехал на турнир?

– Влад готовится играть в элите юношеского чемпионата мира. Думаю, там он способен больше пользы принести нашей команде.

– Почему Скоренов и Пышкайло – лучшие бомбирдидры U-20 – не поехали на чемпионат мира?

– При выборе окончательного ростера я опирался на статистические данные и мнение своих помощников. Турнир в Дании показал, что забивать в экстралиге – это одно, а играть со сверстниками – совершенно другое. В чемпионате Беларуси у парней нет страха, боязни. Никто ведь в экстралиге сильно не спрашивает за результат. А тут ребята столкнулись с определенными требованиями, и оказались к ним не готовы.

– Вы объяснили им свое решение?

– Особо не нашлось времени на объяснения. Мы пожали друг другу руки и на этом разошлись. Я не буду сейчас думать, кого стоило брать, а кого нет. Подчеркиваю, решение принималось не только мной, а целым тренерским штабом. Мы обсуждали кандидатуру каждого игрока, хотя конечное слово было за мной.

– Перед чемпионатом мира вы говорили, что его итог покажет, в каком направлении мы двигаемся. Какой вывод сделали?

–  Думаю, все идет по плану, и мы поступательно движемся вперед. Мне уже задавали вопрос, что делать с командой U-20. По-прежнему считаю, что для нас важно сохранить эту команду. Важно, чтобы тренер полностью отвечал за подготовку. Что я имею в виду: не ездить туда-обратно, а полностью отвечать за определенный возраст и вести парней на протяжении нескольких лет. Я должен быть уверен в себе, и эту уверенность передать команде. Да и спрашивать с тренера за результат намного проще в таком случае.

– Можете привести аргументы, почему считаете, что эта команда в экстралиге должна существовать?

– Для молодого хоккеиста важно играть. В противном случае, если не станет команды U-20, придется менять регламент. Пусть и в приказном порядке, но хоккеист должен получать достаточного игрового времени. Уверен, без этой команды в Экстралиге нам пришлось бы формировать состав из игроков второго дивизиона и в следующем году уже бы думали, как выбраться из двизиона рангом ниже. Я не против, если молодой хоккеист будет задействован в любой другой команде экстралиги А, выходить в первом-втором звене и решать какие-то задачи. Играть в одной команде с мужиками полезно, но у вас есть уверенность, что молодые хоккеисты точно будут играть? Я в это не верю. Кто-то говорит о том, что нужна команда в МХЛ. Хорошо, далеко за примером ходить не будем: сборная Латвии. У нее полсостава из МХЛ, еще восемь человек приезжих. Но ведь латыши были на грани вылета. Представьте, потратив колоссальные деньги, команда с большим трудом осталась в дивизионе 1. Одно дело у нас по Беларуси кататься, а другое – из Латвии летать. Это же по меньшей мере миллион евро. Наверняка у них сейчас болит голова,  что не так и как такое может быть. Сейчас необходимо всем заинтересованным лицам сесть и определиться, что делать с U-20. Свое мнение по этому поводу я уже высказал.

Можно, например, сделать команду U-19, но я не уверен, что в стране найдется столько хоккеистов. Вообще, считаю, любому успеху сборной необходимо радоваться, особенно если он медальный. Не вижу глобальной катастрофы в нашем непопадании в элиту.

– Для вас второе место – удовлетворительный результат?

– Понятное дело, я до сих пор расстроен. Пересматриваю какие-то моменты, в себе начинаю копаться. Но этим ты себе не поможешь. Я увидел, в чем нужно добавлять, что взять на вооружение и в каком направлении идти дальше. Пусть те, кто хочет писать, что я такой-сякой, и дальше это делает. Меня не изменить. Я учусь и хочу научить спортсменов побеждать. Если спортсмен не понимает моих требований или [требований] другого тренера – от него нужно избавляться. Или кувалдой по голове, в противном случае :).

– Почему все-таки у наших сборных не получается попасть и надолго закрепиться в элите?

– Объективно наши команды слабее и не готовы к элите. На данном отрезке необходимо принять это как данность и идти дальше в своем развитии. Надо не строить каких-то иллюзий, а признать: мы сейчас там, где находимся. Необходимо всем вместе мобилизоваться и начать работать. Пока в элите нам делать нечего. Приехать ради одной игры с условными датчанами, а в остальных матчах проигрывать с разницей в десять шайб… Регулярно должны появляться перспективные молодые хоккеисты, а у нас это по большой части эпизодически. И о каком развитии тогда может идти речь? В этой сборной Сушко делал результат в 15-летнем, 16-летнем, 17-летнем возрасте. На нем строилась игра. Наступил момент, когда он в одиночку не может тащить на себе. Да, в нем есть стержень, он молодец, но не могу его винить в том, что он в каждой игре не забивал и не отдавал по три-четыре раза. У нас нет в каждом возрасте сверхталантов. Я так говорю, потому что мне есть, с кем сравнивать. Перед моими глазами некоторое время играл Сергей Костицын , который в 16 ни в чем не уступал мужикам. Его пример навсегда останется у меня в памяти. Играя в одной команде с хоккеистами на три года старше, сумел в одиночку завести команду и повлиять на исход матча с куда более сильным соперником.

– Что же он такого сделал?

– Серега получил серьезное повреждение плеча. Думаю, большинство хоккеистов отказались бы продолжить матч в подобной ситуации. А он разделся, попросил замотать ему плечо, затем надел нагрудник и пошел играть. При этом еще и забросил. Не тренер молодец, что завел коллектив, а сам хоккеист своим действием показал остальным, как нужно отдаваться игре. Вот примерного это хотелось бы увидеть в наших молодых хоккеистах. Может, патриотизм сейчас пропал или что?