«Володя Цыплаков всегда улыбался, но что творилось у него на душе, мы не знаем». Год без легендарного хоккеиста

Спустя год после ухода из жизни одного из самых лучших форвардов в истории Беларуси Владимира Цыплакова Hockey.by попросил поделиться воспоминаниями людей, которые в разное время прошли рядом с ним заметные отрезки жизни и карьеры – как игроцкой, так и тренерской. О том, как уроженца приполярного города заманили в Минск, как 18-летний нападающий прошел путь от дебютанта столичного «Динамо» до партнера легендарного Уэйна Гретцки в НХЛ, о бездонном позитиве, мужском характере и готовности вызывать огонь на себя рассказывают заслуженный тренер Беларуси Иван Кривоносов, старший брат Александр, партнер по звену Андрей Расолько и Александр Кулаков, игравший под руководством Владимира Цыплакова в сборной Беларуси и солигорском «Шахтере».

Год назад не стало Владимира Цыплакова. Вспоминаем, каким он был хоккеистом и человеком

Владимир Цыплаков.

«Раз Сашка здесь, давай и Вовку заберем»

Иван Кривоносов трудился в тренерском штабе минского «Динамо» с 1982-го по 1990 годы, а также помогал Владимиру Крикунову в сборной Беларуси в 2002-2003 годах. Во многом с его подачи Владимир Цыплаков оказался в Минске.

– Сначала в минском «Динамо» появился Саня Цыплаков, родной брат Володи. Вовка же играл в Ярославле, а родители жили в Инте, сейчас это Республика Коми в России. Отец у них шахтером был, собирался на пенсию, они думали о том, чтобы семьей в Минск переехать. Мы с главным тренером «Динамо» Владимиром Крикуновым обсудили: «Раз Сашка здесь, давай и Вовку тогда заберем». С родителями переговорили, была возможность выделить им квартиру. Вдвоем ребятам освоиться все же легче.

Я в «Динамо» отвечал за нападающих, и нам как раз нужен был левый крайний форвард в звено к Эдику Занковцу и Андрею Расолько. Импонировало, что Володя был маневренный, нацеленный на ворота, катался хорошо, легко. Страсть опять же была. И получилась у нас великолепная тройка. Друг друга дополняли как по человеческим качествам, так и по игровым. И со временем звено стало ведущим, – вспоминает Иван Кривоносов.

«Шутник, компанейский, общительный. Таким и запомнился на всю жизнь»

Андрей Расолько несколько лет отыграл вместе с Владимиром Цыплаковым в одном звене.

– Володя приехал в минское «Динамо» из Ярославля летом 1987 года, когда у нас начались сборы в Раубичах. Я к тому моменту уже год отыграл в команде. Цыплаков-младший очень быстро влился в коллектив. Владимир Крикунов поставил его в молодую тройку – ко мне и Эдику Занковцу. В этом составе на предсезонке катались, на турнирах сыграли. Где-то получалось, где-то не очень, поэтому тренер периодически разбивал наше звено. Но когда начался сезон-1987/88, то много матчей вместе провели. Это была первая лига чемпионата СССР, по итогам того чемпионата мы пробились в высшую.

Когда Володя появился в нашей команде, сразу было видно, что это старательный, крепкий парень, с хорошим броском. Хоккей у него был на первом месте. Веселый, шутник, компанейский, общительный. Таким он мне и запомнился на всю жизнь. Он сначала жил в общежитии на улице Денисовской, я иногда к нему приезжал. Там не только хоккеисты поселились, но и другие спортсмены. После завершения карьеры мы жили недалеко друг от друга. И сколько его ни встречал – он всегда на позитиве. Даже если возникали какие-то проблемы, старался переводить все в шутку.

Тренеры не просто так его пригласили, видимо, уже изучили перед этим. Но в состав все равно пришлось пробиваться, как и всем молодым. Если ты сильнее ветерана – то будешь играть. Нет – значит, в запасе остаешься. Если парень талантливый, приносит пользу команде, старшие всегда относились нормально. Володю все хорошо приняли, никаких вопросов не возникало. Старший брат если и помогал, то, наверное, в бытовых вопросах. А с хоккейными он сам справлялся, – отмечает Андрей Расолько.

«Володя был таким парнем, что ни за словом, ни за делом в карман не полезет»

Старший брат Владимира Цыплакова Александр хотя и взял шефство над младшим, но уверяет, что тот и сам был способен за себя постоять.

– Речь о том, чтобы пригласить Володю в Минск, зашла еще в предыдущем сезоне, когда мы играли в Ярославле против «Торпедо». У меня спросили, что это за Цыплаков у них там. Я ответил, что это мой младший брат. И летом меня вызвали, сказали, что брату могут армию организовать, оплатили мне билеты и отправили в Ярославль за Володей. Мы поехали за ним вместе с нашим самым старшим братом, привезли в Минск.

На правах старшего брата взял над ним шефство. Но молодежь она такая: не особо любит старшим подчиняться. У Володи всегда было свое мнение. Но ко мне все же прислушивался, пусть и не всегда все выполнял. Я был защитником, он нападающим, мог ему объяснить, как лучше обыграть хоккеистов моего амплуа.

Александр Цыплаков во времена выступлений за минское «Динамо».

У Крикунова в команде были игроки разных поколений: и старики, и средний возраст, и молодежь из школ. Но Володя был таким парнем, что ни за словом, ни за делом в карман не полезет, поэтому защищать его у меня особой необходимости не возникало. Он сам мог вполне за себя постоять. Хотя порой присутствие старшего брата в команде, возможно, было для кого-то сдерживающим фактором, ведь в критической ситуации брат за брата все равно вступился бы. Особенно старший. Мы ведь ребята с севера, а там места такие, где с детства нужно уметь не давать себя в обиду, – говорит Александр Цыплаков.

«Вовка был моложе, но по игре выглядел, как опытный игрок»

Иван Кривоносов поясняет, что завоевать авторитет в минском «Динамо» юному на тот момент Владимиру Цыплакову удалось за счет не только игровых качеств, но и человеческих.

– В предыдущие годы мы привлекли много воспитанников «Юности», которые были чуть постарше – 1966, 1967, 1968 годов рождения. Да и в паспорт мы никогда не смотрели, важнее было, что ребята из себя представляли. Да, Вовка был моложе, но по игре выглядел уже, как опытный игрок. Очень хорошие данные, всего в достатке: бросал хорошо – что с кистей, что со щелчка, шел в обводку, не боялся силовой борьбы. А главное – характер был хоккейный, не любил проигрывать. Еще и человек оказался достойный. Несмотря на молодость, выделялся тем, что вел за собой остальных парней, даже тех, что были старше.

Коллектив у нас был сплоченный, с микроклиматом проблем не было. Если новый парень приезжал и из себя что-то представлял, нормально себя вел с партнерами, то сразу становился лидером. И опытные хоккеисты его поддерживали, помогали добрым советом, никогда не отказывали.

В Минске по сравнению с другими командами больших зарплат не было, но ребята сюда с удовольствием ехали: город красивый, хоккеистам достойного уровня выделяли машины и квартиры. Руководитель республики Петр Машеров тогда поддерживал команду.

В 1989 году Володя Цыплаков стал чемпионом мира среди молодежи, это был последний титул сборной СССР, за которую играли тогда Сергей Федоров, Павел Буре и Александр Могильный. Но вообще с середины 1980-х, когда мы с Крикуновым минское «Динамо» тренировали, постоянно делегировали игроков в молодежные и юниорские сборные, и практически каждый год они приезжали с медалями – Андрей Ковалев, Александр Гальченюк, Юрий Кривохижа, Алексей Щебланов, Андрей Расолько… Ребята молодые, амбициозные, знали, чего хотели. И в то же время, возвращаясь домой с наградами, никакой заносчивости ни у кого не было. И воспитание у парней было, и мы контролировали. Не скажу, что прямо все гладко было, но в 99 процентах случаев все было нормально, – утверждает Иван Кривоносов.

«Ко мне на свадьбу Крикунов никого не отпустил, кроме Володи Цыплакова»

Поборник жесткой дисциплины Владимир Крикунов доверял Владимиру Цыплакову не только на льду, несмотря на его молодость.

– В 1989 году я женился. У нас через 5-6 дней была игра, и Крикунов никого не отпустил, кроме Цыплакова, потому что я сказал, что Володя будет у меня свидетелем на свадьбе. Среди приглашенных были мои друзья, ребята с нашего двора. И он быстро нашел с ними общий язык, веселился вместе со всеми. Правда, уже на следующий день уехали с командой на сборы. В то время у нас в голове был хоккей – игры, тренировки. Ну, после матчей еще иногда ужинали вместе, – вспоминает Андрей Расолько.

– Володя был всегда на позитиве, с улыбкой – что на тренировке, что на игре. Никогда не обижался, даже если ему делали замечание в не самой приятной форме. Отец-шахтер воспитал и Вовку, и его старшего брата Саню, оба стали порядочными людьми, – подчеркивает Иван Кривоносов.

«Это не случайно, что Вовка заиграл в НХЛ, выходил в звене с Уэйном Гретцки»

Владимир Цыплаков стал первым белорусским хоккеистом, который закрепился в НХЛ. Ему удалось это в сезоне-1995/96, после трех лет в низших заокеанских лигах.

– После победы на молодежном чемпионате мира он стал еще более ответственным. У него появилась цель – поехать в НХЛ. Его не надо было заставлять работать. Играл самоотверженно, под шайбу ложился, режим соблюдал. Когда возмужал, стал настоящим лидером. И это не случайно, что Вовка заиграл в НХЛ, выходил в одном звене с Уэйном Гретцки. Хотя три года пробивался наверх из минорных лиг. Это говорит о его характере. Он доказал, что представляет из себя личность и в хоккейном мире, и в жизни, – считает Иван Кривоносов.

Владимир Цыплаков во времена выступлений за «Лос-Анджелес».

– В начале 1990-х годов Советский Союз разваливался, в хоккее было не очень радужно. И Володя отправился в Северную Америку. Хотел выйти на другой уровень. Ехал в неизвестность, но собирался пробиваться. Для нас его отъезд оказался неожиданным. Главным тренером минского «Динамо» стал Владимир Сафонов, он на него очень рассчитывал. Но Володя принял такое решение. В то время у всех ребят, кто более или менее себя здесь зарекомендовал, была мечта пробиться в НХЛ. А Володя ведь еще и чемпионом мира среди молодежи стал, – напоминает Андрей Расолько.

– Отъезд за океан не стал для меня сюрпризом, я знал, что он собирается уехать. Но подробно в свои планы меня не посвящал. Время такое было, что никто никому особо ничего не рассказывал, – отмечает Александр Цыплаков.

На следующий сезон старший брат Цыплакова уедет в Чехию, Андрей Расолько – в Польшу.

– Другие ребята тоже разъезжались. Но летом собирались легионерской компанией в 10-15 человек и полтора-два месяца вместе тренировались на катке в парке Горького. И раздевалку нам предоставляли, и лед, и тренажерный зал. В футбол еще там гоняли. И Володя, конечно, с нами. Рассказывал нам про хоккей в Северной Америке, что там другой хоккей, что площадки узкие, что готовиться надо серьезно. Но мы все это и так понимали. Ведь и в России, и в Швеции, и в Германии, где были белорусские сборники, тоже было непросто. С легионера спрос везде особый. Никто нас не заставлял, готовились сами. У кого-то программа из клубов была, а кто-то по самостоятельному плану занимался. Все уже стали тогда профессионалами, – уверяет Андрей Расолько.

«Володя всегда улыбался, но что творилось у него на душе, мы не знаем»

– С братом после его отъезда в Америку общались в основном по телефону. Пару раз письма писали друг другу. Летом встречались, обменивались подарочками. Я ему – чешское пиво, он мне что-то из Америки привозил.

Володя всегда улыбался, но что творилось у него на душе, мы не знаем. Он никогда не жаловался, все переваривал в себе. Мы много общались по телефону и, честно скажу, иногда в голосе проскальзывала другая интонация, когда можно было заподозрить что-то неладное. Но на вопросы типа «Брат, что у тебя случилось?» он всегда отвечал: «У меня все отлично», – говорит Александр Цыплаков.

«Тренерская работа Володю как человека совсем не поменяла»

Иван Кривоносов признается, что с удовольствием помогал бы Владимиру Цыплакову осваивать тренерское ремесло, где трехкратный лучший хоккеист страны был не столь успешен. Но его воспитанник за советами не обращался.

– Когда он стал тренером, мы на эту тему с ним почти не общались. Если бы он ко мне обратился, я бы с удовольствием ему помог. Как, например, помогаю сейчас Мише Грабовскому. Мы с ним в хорошем контакте, он звонит, спрашивает. С Андреем Расолько, Алексеем Щеблановым хорошо общаемся в этом плане. А вообще из наших с Крикуновым воспитанников очень много тренеров выросло, и в России, и в Беларуси сейчас работают. Человек 60, наверное, наберется, – предположил Иван Кривоносов.

Владимир Крикунов и Иван Кривоносов.

Со старшим братом о тренерской профессии Владимир Цыплаков тоже не очень откровенничал, но зато с радостью был готов поучаствовать в мастер-классах по просьбам Александра.

– Тренерская работа Володю как человека совсем не поменяла. Ни замкнутости, ни раздражительности у него не появилось, это вы у любого можете спросить. Профессиональные тренерские вопросы мы если и обсуждали, то не очень глубоко. Здесь мне сложно было ему открыть что-то новое, ведь человек поиграл в НХЛ, потом поработал тренером в сборной. Так что я скорее обращался к нему за советами, хотя и не часто. А еще, работая в динамовской школе, приглашал его и Олега Антоненко провести для ребят мастер-классы. И они не отказывали, приезжали к нам на тренировки, – вспоминает Александр Цыплаков.

– Когда на тренерскую работу перешли, то тоже встречались. Обсуждали общие моменты – уровень хоккея, молодых игроков. В тактические детали не вдавались. Володя тогда и в сборной работал, и в КХЛ, – делится Андрей Расолько.

«Не искал крайних и принимал весь огонь на себя»

Веселым, позитивным и жизнерадостным человеком Владимира Цыплакова запомнил форвард Александр Кулаков.

– За все время, что работал с ним и в сборной, и в «Шахтере», негатива вообще не припомню. Даже если что-то такое проскакивало, то всегда сводилось к шутке. Если случался какой-то косяк в игре, то от него меньше всего было претензий. Никогда не слышал, чтобы он гнобил кого-то, переходил на личности, говорил что-то типа «Ты виноват!» Он всегда старался сводить ошибки к игровому моменту, они разбирались в рабочем порядке. Случалось, конечно, что повышал голос, когда хотел встряхнуть команду. Но тренер и должен так делать.

Когда Владимир перешел на тренерскую карьеру, то в сборной было много хоккеистов, которые с ним прежде играли. Не знаю, как вне площадки, но на льду все опытные ребята соблюдали субординацию. Он был большим авторитетом для всех, человек выступал в НХЛ, и к нему со стороны ребят было особое отношение. И с его стороны по отношению к его бывшим партнерам не было поблажек. Он мог с них строго спросить.

«Шахтер» в сезоне-2017/18 году взял только бронзу, хотя в Солигорске всегда ждут большего. Тот год оказался очень тяжелым для команды. Тогда ввели различные лимиты, были различные нюансы и споры с федерацией хоккея, другие подводные камни, которые не позволяли как следует сосредоточиться на достижении результата. Мы с Александром Матерухиным пришли только после Нового года. И окончание чемпионата вышло очень напряжным. Насколько я слышал, в клубе постоянно проводились какие-то проверки. Все это мешало «Шахтеру».

Александр Кулаков (№11) – на фото слева.

Владимир Цыплаков любил выигрывать, поэтому чувствовалось, что невыход в финал он воспринял тяжело, но держал все в себе, не выплескивал наружу. На команде это не отразилось. Он принимал весь огонь на себя, придерживался принципа «выигрывает команда, проигрывает тренер». Он не искал крайних ни среди игроков, ни в тренерском штабе, в случае неудач всегда делал акцент на том, что это ошибка главного тренера. Никогда не слышал, чтобы он жаловался на какие-то обстоятельства, шел всегда вперед с гордо поднятой головой, – рассказывает Александр Кулаков.

«О том, что у меня в семье случилось горе, узнал за день до окончания молодежного чемпионата мира»

Александр Цыплаков об ушедшем из жизни брате вспоминает почти каждый день.

– О том, что у меня в семье случилось горе, по телефону сообщил Дмитрий Дудик. Я тогда помогал ему в штабе молодежной сборной, у нас в Минске как раз подходил к концу чемпионат мира. Мы только вернулись с командой из кино. А на следующий день у нас был заключительный матч на турнире. Конечно, сконцентрироваться на игре было сложно, но надо. Ничего не предвещало беды, мы созванивались с Володей за два дня до его смерти, обсуждали наш чемпионат мира. Я знал, что у него болела спина, колени беспокоили. Но эта страшная весть стала для меня шоком. После того, как новость облетела весь мир, было много звонков от ребят, вместе с которыми Володя играл, особенно у Крикунова. С тех пор минул уже год, но про брата, который так рано ушел и очень многого не успел сделать, вспоминаю практически каждый день. Настоящие люди уходят, – вздыхает Александр Цыплаков.

Иван Кривоносов последний раз Владимира Цыплакова видел где-то за неделю до его смерти.

– Встретил его в магазине, когда за продуктами ходил. Я уже на кассе рассчитался, и тут он с сыном идет навстречу. Разговаривали мы тогда недолго. Не заметил ничего, что предвещало бы беду, – признается Иван Кривоносов.

Андрею Расолько до сих пор не верится, что такое произошло с его бывшим партнером.

– Последний раз встретил его примерно за месяц до смерти. Он был с дочкой, перекинулись парой слов. Ничего не намекало на то, что несчастье близко. Вспоминаю его часто, потому что мы нередко виделись возле дома. До сих пор не верится в то, что с ним произошло. Такой талантливый парень – и вот так вот все это закончилось, – грустит Андрей Расолько.

Андрей Расолько.

Александр Кулаков вспоминает, что был потрясен новостью, которую ему сообщили знакомые, и стал сразу же перепроверять информацию:

– Для меня его уход из жизни стал шоком, это не укладывалось в голове. По-моему, мне написал кто-то из хоккеистов, выступающих в России. Но я незадолго до этого то ли виделся с Владимиром, то ли с кем-то говорил о нем. И первой реакцией было: «Да ну, какую-то ерунду пишешь». Начал обзванивать людей. Набрал Олегу Антоненко, и он произнес что-то вроде «я перезвоню». Такой ответ меня насторожил, потому что Антоненко, даже если занят и не может разговаривать, отвечает в шутливом стиле. А здесь был очень серьезен. В итоге все подтвердилось, но я до сих пор не могу в это поверить...

Текст: Сергей Вишневский

Фото: «Прессбол», hcdinamo.by, bp.blogspot.com, photo.khl.ru, Getty Images