Александр Суворов: после сезона в «Северстали» выхожу на лед с большей уверенностью

– В «Динамо» ты набрал не так много очков, как в «Северстали». Что тогда не получалось?

– Было мало игрового времени. Для того айстайма смотрелся неплохо. Как-то раз встречались с «Сибирью», тогда вышел только на 10-15 секунд. Мой рекорд – матч во Владивостоке: 14 минут, а так больше семи никогда не играл. Это все без большинства, в основном был в третьем-четвертом звене, но иногда ставили с Беком, Стремваллем. Часто сидел на лавке, даже не знаю из-за чего. Понимал, что молодой и нужно посмотреть на все со стороны. Не привык к тому, что меня сажают. В Молодечно или в U18 всегда много играл. В «Динамо» у меня были уроки, что нужно вкладываться в маленькое время, в свою смену. 

– Как появился вариант с Череповцом?

– Мы в мае играли в Туле, тогда Андрея Владимировича Разина пригласили в сборную. Он увидел меня и спросил у одного из моих тренеров из СКА: «А что за 55-й номер?» Ответил, что это его воспитанник. Потом спросил, можно ли меня поменять? А тот сказал: «Найдешь на кого, тогда меняй». Разин набрал моему отцу, обозначил, что есть интерес, и, если мы хотим, будем работать над обменом, что-то думать.

– Так понимаю, что отец – твой агент?

– Да, именно так. 

– А как ты считаешь, сезон в «Северстали» – лучший твой в карьере пока?

– Думаю, что да. Получалось много забить, набрать очков. Конечно, были ошибки в игре, какие-то особые периоды. Если бы не пауза в два месяца из-за травмы, получилось бы еще лучше. Вторая травма меня очень подкосила, потому что тогда очень часто забивал. 

– Что можешь сказать о Разине как о специалисте?

– Хороший тренер и в плане тактики, и в плане психологии. Часто говорит, что если у кого-то нет сил, нет эмоций, тогда он будет доставать сам. Это тренер, которому не нравится проигрывать, он любит только побеждать, готов на все ради этого.

– Когда смотришь на него на скамейке, он всегда заведенный, особенно в плей-офф.

– Это классика. Когда кто-то ошибается, всегда кричит фамилию, скажет какой-нибудь мат и локтем в заднее стекло. Часто говорит: «Не знаю, обижаетесь вы или нет, но мне до одного места. Хочу побеждать, значит, буду доставать из вас все. Я тоже человек и тоже играл в хоккей. Когда стоишь на лавке и ничем не можешь помочь, хочется переодеться и выйти на лед. У меня тоже бывают эмоции. Лучше что-нибудь ударить, чтобы это все выплеснуть». Поэтому из-за нашей игры страдают стекла в лиге.

– Сейчас Разин не приглашал тебя в Магнитогорск?

– Нет. Посмотрим еще, может, будет какая-нибудь нехватка игроков.

– Ты был в аренде у «Северстали», сейчас вернулся назад в «Динамо». Чего ждешь от сезона?

– Мы разговаривали с Дмитрием Вячеславовичем Квартальновым. Он меня встретил в Ледовом, сказал, чтобы оставался, потому что видит меня в составе. Понятно, что это все нужно доказывать, играть. Есть шанс, но все зависит от тебя, как ты его используешь. В плане командных результатов: хочется пройти первый раунд и забраться по таблице чуть выше, чтобы не выходить на СКА в четвертый раз за четыре года в первом раунде. Теперь в плей-офф нет слабых команд, но все равно хочется стартовать не с восьмого места. Я после травмы – нужно восстанавливаться, готовиться к сезону по индивидуальному плану тренировок, а потом без раскачки стараться входить в игру.

– Как ты думаешь, получится ли у Квартального работать с командой?

– Прогнозы можно делать только тогда, когда сформируется костяк. Сейчас подписаны только одни молодые и ребята из СКА. Думаю, что рассуждать об этом получится только после каких-то новых контрактов. А вообще, по таблице всегда хочется быть выше, поэтому все будут «грызть» лед.

– Считаешь ли ты, что стал сильнее по сравнению с последним сезоном в минском «Динамо»?

– Да, есть такое. Выхожу с большей уверенностью теперь. С нетерпением жду, когда снова попаду на лед.

– Если сравнивать Вудкрофта с Квартальновым, что теперь для «Динамо» и для сборной может стать плюсом?

– Это два сильных тренера. Если есть какие-то пробелы, они всегда их заполняют, хотят сделать системный хоккей. В «Северстали» у нас не было какого-то контролируемого раската, нам разрешали делать, как мы хотим, а у Крэйга чуть более организованно. Для хоккеиста хорошо, когда есть свобода действий, как у нас в «Северстали». Команда соперников не знает, что мы делаем, мы и сами этого не знаем.

– Будет ли в этом сезоне в «Динамо» восстанавливаться тройка Суворов – Пинчук – Кузнецов?

– Тоже недавно об этом говорили. Очень хотелось бы, чтобы так случилось. Надо бы, чтобы мы были как Шипачев, Гусев и Дадонов в свое время.

– Можешь ли ты подойти к Квартальному и объяснить, что вы вместе играете с пяти лет, или он сам должен это увидеть?

– Мне кажется, все будут говорить об этом. Не только мы хотим играть вместе. Люди видят, что в прошлом сезоне, в плей-офф много приносили пользы команде в экстралиге. Хотелось бы и в КХЛ попробовать и узнать, как смотримся на уровне, где повыше скорости, где надо быстрее думать. Мне интересно поработать втроем.

– Расскажи о травме и твое состояние на текущий момент?

– Травму получил первый раз, когда играл в Молодечно. Думал, что это несерьезно. Мы играли со Жлобином, прошел месяц, потом плечо не беспокоило. Пришел в «Динамо», играли с Екатеринбургом. По-моему, Кормье меня как-то не очень встретил, хотел увернуться, а в итоге опять так же упал. Весь плей-офф играл с больным плечом, вроде месяц переждал, сделал упражнения – все равно не то. После первой травмы долго проходил реабилитацию. У нас в клубе было три массажиста, каждый игрок ходит к одному из них, тот его уже знает наизусть, такая «химия» получается. Я все время ходил на массаж, так и дотерпел сезон. Всего было четыре подвывиха, делали операцию. Хочется сказать «спасибо» всем, кто помогал. Геннадий Михайлович Загородный, Василий Владимирович Таран, Дмитрий Юрьевич Басков, Михаил Юрьевич Грабовский – очень много людей хотели помочь, всех благодарю. Сделал операцию хороший хирург Богдан Валентинович Малюк. Сказал, что такое видит только третий раз в своей карьере. Моя травма была очень запущена, по его словам. Сейчас еще хожу в специальном ортезе. Буду работать в зале пока.

– К следующему сезону ты должен забыть об этой травме?

– Да, тут главное, как пройдет восстановление, нужны хорошие специалисты. Сейчас буду проходить реабилитацию, только после нее начну готовиться к сезону. Очень надеюсь, что забуду про травму. Если раньше играл с больным плечом, то сейчас вылечился – результаты будут лучше.

– Извини, если некомфортную тему затрону. Уже прошло какое-то время после смерти мамы, перед играми ты как-то думаешь о ней?

– Всегда хочется посвящать ей голы. Стараюсь часто забивать, чтобы сделать это. Сидишь перед разминкой, вспоминаешь какие-то моменты из жизни. Когда-то так, когда-то общаешься с ребятами не о хоккее. Конечно, мысли всегда об этом есть.

– Несмотря на то, что некоторые только начинают пробиваться в большой хоккей в твоем возрасте, у тебя уже есть опыт разных команд и лиг. Какие цели ставит себе на будущие сезоны хоккеист Суворов?

– Хочется стать топовым игроком в КХЛ, провести в этой форме сезона три, стараться пробиваться в НХЛ, в какие-то другие клубы. Мечта НХЛ всегда остается. Здесь у нас тоже есть мастера, есть за кем последить, что-то подсмотреть. Наблюдаешь за ними, перенимаешь какие-то моменты, опыт, используешь их хитрости. Хотелось бы «выстрелить» в ближайших сезонах и развиваться дальше.

– Были ли у тебя за это время предложения из-за океана?

– Просто собеседования с командами НХЛ. В прошлом сезоне был вариант уехать в «Торонто Марлис» на двухсторонний контракт в АХЛ, еще несколько команд. Мы пришли к выводу, что лучший вариант – если останусь в КХЛ, в минском «Динамо». Думаю, что тогда еще не был готов.

– Ты посчитал, что тебе еще рано туда ехать?

– Да, рано. Надо еще окрепнуть, стать физически сильным: там хоккей намного быстрее. Силовую борьбу, может, и выдержал бы, но в мастерстве надо еще подрасти. Поэтому выбрали «Динамо», тут работали хорошие легионеры, на которых надо равняться. Это игроки, которые приехали из НХЛ, ребята, которые много работают над собой.

– Как у тебя с английским?

– Вроде неплохо. Понимаю, могу что-то ответить, но думаю, что за три-четыре месяца точно заговорил бы.

– Тебе нужно добирать по хоккейным качествам, учитывая, что хочешь поехать за океан. А язык, культура… Ты изучаешь это?

– Нет, не особо. Только английский. Рядом со мной в сезоне в «Северстали» сидели легионеры в раздевалке: Лишка и Пресс. Они много разговаривали и на игре, и в целом. Не с целью подслушать, а просто чтобы узнать новые слова, запомнить перевод в голове, я всегда слушал. У нас в команде только Пресс не общался на русском. А в «Динамо» наоборот, все в команде говорили на английском. Кто-то что-то скажет, а ты в голове переводишь, просто чтобы не забывать язык.

– Ты играл в тройке со Стремваллем и Беком. Перед вбрасыванием вы должны решить, кто куда поедет, кто куда подкатится. Все это ты понимал тогда?

– Да, хоккейный сленг, конечно. Вудкрофт много говорил так. Даже были упражнения «Бостон дрим». Покатались по кругу, дальше он свистит, говорит, что эти упражнения из НХЛ. «Бостон дрим» мне больше всего запомнилось, в этом плане прикольно было. Собраний тоже хватало, долго длились.

– Если я молодой хоккеист, классно играю, но совсем не знаю английский, как ощущается этот языковой барьер, особенно когда тренер американец?

– Пашка Варфоломеев в прошлом сезоне вообще не знал английского, Денис Мосалев тоже. Понимает, цепляется за какие-то слова, исходя из этого что-то переводит. В этом нет ничего страшного. Когда был в «Динамо», Ильюха Усов – у него английский вообще разговорный – пояснял мне на собраниях, что Вудкрофт сказал. Он отвечает, я запоминаю, чтобы потом не просить опять перевод. В принципе, все понимал, поэтому было несложно. Если собрания один на один, тогда сидел Андрей Анатольевич Мезин, он переводил. Вудкрофт мне что-то говорит, отвечаю: «Я понял». А Мезин: «Точно все понял?» Вот так.

Источник: Sport5.by