Алексей Протас: когда я играю с Овечкиным, понимаю груз ответственности, волнение присутствует, ты не хочешь подвести его

– Когда ты забросил свою первую шайбу в НХЛ, эмоциональнее всех тебя поздравлял Александр Овечкин. Помнишь этот момент?

– Да, у меня получился не самый красивый гол, но как есть. Я был просто счастлив, что наконец-то получилось отличиться. Когда меня только задрафтовали в «Вашингтон», я подумал, что было бы классно первый гол забить, и чтобы в этот момент на льду был Александр Михайлович [Овечкин]. Сейчас вспоминаю и осознаю, насколько это круто, что именно Овечкин был тогда со мной на льду. Есть классные фотки, которые я сто процентов распечатаю, я думаю, он их подпишет. Эти фото у меня будут висеть, потому что это память на все время.

– Овечкин что-нибудь кричит после своих голов?

– Он эмоционально реагирует на голы. Иногда ты понимаешь, что он может, после того как ты сделал ему передачу, кулачок отбить так, что ты иногда боишься, что кисть сломается. Иногда интересно наблюдать за тем, как он реагирует, когда забивают партнеры. Понимаешь, что он радуется за партнеров в несколько раз больше, чем за себя. Как он был рад, когда Ваня Мирошниченко гол забил. Это показывает, какой он лидер и человек, насколько он классный партнер по команде и насколько он радуется за успехи других.

– Я знаю, что капитан вашей команды тебе советовал быть наглее. Ты стал наглее?

– Простит ли меня Александр Михайлович, но нет. Я просто старался развиваться. Силовая игра – это не сильнейший мой компонент. Допустим, взять Тома Уилсона. Я понимаю, что не смогу так же разогнаться, отправить человека на четвертый ряд трибун. У меня с детства было в приоритете забрать шайбу. Я понимаю, что это неплохо делаю и делаю акцент на отборе. Я никогда не выделялся тем, чтобы разогнаться и в тело сыграть. Конечно, нужно играть жестко иногда, стараюсь над этим работать.

– Есть среди журналистов теория, что ты своей игрой разгрузил Александра Овечкина – по части силовой борьбы, выигрываешь для него пространство, можешь отдать ему передачу. Как это прокомментируешь?

– По части силовой борьбы не соглашусь, у него силовых приемов больше в этом году. Когда я играю с Овечкиным, понимаю груз ответственности, волнение присутствует, ты не хочешь подвести его. Когда мы идем в давление, нужно постараться шайбу сохранить, найти передачу. Самый ответственный момент наступает в игре, когда ты понимаешь, что одна неточная передача – и может тебе прилететь потом по шапке.

– Он сильно кричит?

– Нет, но может прикрикнуть, если действительно пару неудачных передач сделал, может тебя подстегнуть. У меня очень весёлый момент был два года назад, когда мы шли в давление, я был на льду, а Александр Михайлович [Овечкин] – на скамейке. Я иду за ворота и получается, что между словами комментатора на трансляции слышно, как он кричит со скамейки, чтобы я играл жестче. Это так громко, как будто на всю арену в микрофон говорил.

Овечкин всегда подстегивает и мотивирует. Ты хочешь делать все возможное, чтобы помогать. Честно, никто в обороне играть не хочет, хочешь действовать в атаке. Чтобы перевести шайбу в другую зону, нужно очень много работы проделать – забрать эту шайбу. Я просто делаю все возможное от себя, чтобы просто помогать, чтобы тройка успешно играла.

– Вспомни какую-нибудь ситуацию, когда, например, ты напорол, и Овечкин тебя отчитал.

– В игре с «Калгари» я неточный пас отдал, и он на английском крикнул жестко, прямо на льду, и ты понимаешь, что надо просыпаться. Овечкин – лидер, если он в раздевалке говорит, то все сразу замолкают, слушают. На льду тем более ты понимаешь, что нужно косячить пореже.

Источник: «Черкас Атлант»